| В гостиничном номере мы целимся в клочки бумаги Стреляющие лыжники о давлении при стрельбе, подозрениях в применении допинга и конфликте у мужчин. Петер Вениг 
Спортивный редактор вечерней газеты Петер Вениг (справа) встретился с Михаэлем Рёшем и Мартиной Бек перед этапом Кубка Мира в Оберхофе (7-11 января) Вечерняя газета:
Фрау Бек, как Мартина Глагов Вы написали целую историю в биатлоне. Почему же Вы пожертвовали своей фамилией?
Мартина Бек:
Мне всегда было ясно, что я после свадьбы возьму фамилию своего мужа. Я также не люблю двойные фамилии. Так что теперь я фрау Бек. Вечерняя газета:
С точки зрения маркетинга это просто кошмар...
Бек:
Может быть, но к моему имени привыкнут. Только моя бабушка была опечалена. Она хотела, чтобы имя Glagow сохранялось. Вечерняя газета:
Господин Рёш, для Вас конечно же не стоит вопрос о смене фамилии?
Михаэль Рёш:
Конечно, я нахожу свою фамилию прекрасной. Но почему Вы спрашиваете? Вечерняя газета:
Она не совсем подходит Вашему имиджу. Вас считают смельчаком, автором резких высказываний и что вы ездите на внедорожнике с двигателем мощностью 330 л. с.
Рёш:
С ним я три года получал удовольствие. Но теперь машина продана. Наконец-то я построил себе дом и обставил его. Деньги за машину теперь в Ikea. Вечерняя газета:
С Вашими высказываниями Вы иногда получаете много гневных откликов. Ваш комментарий во время розыгрыша Чемпионата Мира по футболу, что мы сможем пройти дальше, если поляки не будут отнимать у нас мяч, не всем пришлось по вкусу.
Рёш:
Я ещё никогда не запрещал себе говорить. Понятно, что иногда я перехожу определённые границы. Тогда я ухожу в себя. Вечерняя газета:
Фрау Бек, Вы - напротив, скорее интроверт.
Бек:
Я скорее сдержана, это правильно. Меня также часто спрашивают, завидую ли я популярности Кати Вильхельм. Но это не тот случай. Кати узнают всюду. Я совершенно рада, что у меня это не так. Вечерняя газета:
На данный момент вы идёте второй в Кубке Мира и таким образом в спорте успешнее.
Бек:
Действительно, в данный момент всё идёт хорошо.
Рёш:
В противоположность ко мне. На тренировках у меня получается всё, но в данный момент я просто не могу это всё перенести в соревнования. Вечерняя газета:
Заботитесь ли Вы о своём месте в эстафете?
Рёш:
Стопроцентной уверенности никогда нет. Но я в прошлом доказал, что я принадлежу к эстафете. Вечерняя газета:
Думали ли Вы консультироваться у психолога?
Рёш:
Нет. Однажды я это пробовал. Я должен был раскладывать какие-то карты, на которых было написано: Ты сильный! Ты хорош! Мне это в общем ничего не принесло.
Бек:
Я тоже не подхожу для этого, не тот тип. Также как и для йоги или аутогенных тренировок. Вечерняя газета:
Как же Вы настраиваетесь перед соревнованием?
Бек:
Вечером в кровати я ещё раз мысленно прохожу всю дистанцию. Все последовательности, всё.
Рёш:
Я это делаю почти как и все коллеги. Мы рисуем толстым карандашом пять точек на клочке бумаги и вешаем его на стену гостиничного номера. Потом мы целимся с ружьём в эти точки. Норвежец Хальвард Ханевольд при этом даже полностью одевает свою экипировку, включая лыжи. Вечерняя газета:
Насколько велика досада после промаха?
Рёш:
Тебе нельзя злиться. Кто начинает думать на стрельбище, тот уже проиграл. Ты должен просто сохранить ритм. Свою ярость ты можешь всегда выплеснуть на штрафном круге.
Бек:
Всегда важен первый выстрел Когда им промахиваешься, на долю секунда задумываешься: Изменились ли погодные условия? Всё ли в порядке с оружием?
Рёш:
Мне всегда лучше тогда, когда на меня вообще не оказывают давления. Как только я начинаю представлять себе соревнование, какое место я мог бы занять, почти всегда всё срывается. Вечерняя газета:
Вы стреляете крайне быстро.
Рёш:
Это моя натура. Когда я пробовал стрелять медленнее, это не принесло ничего. Вечерняя газета:
Какие воспоминания Вы связываете с золотом в эстафете на Олимпийских Играх 2006 в Турине, самым большим успехов в Вашей карьере?
Рёш:
Больше всего меня тронули кадры, которые я увидел гораздо позже. Съёмочная группа снимала тогда у моих родителей дома. Мой отец (в 1980 выиграл серебро в эстафете со сборной ГДР) плакал от радости как ребёнок. Чего-то более прекрасного нельзя достигнуть в жизни. Вечерняя газета:
Самые горькие часы у Вас были год назад, когда Ваше имя появилось в связи со слухами о допинге.
Бек:
Нас тогда всех это коснулось. Я никогда не забуду, как тогда нас вызвали из комнат ночью перед Чемпионатом Мира в Остерсунде. Мы все должны были спуститься.
Рёш:
Когда я узнал об анонимном сообщении про допинг, мир для меня обрушился. Я всегда знал, что я абсолютно чист.
Бек:
Для меня это точно так же, как если безупречный гражданин неожиданно подписывается анонимом, как насильник детей. Чего-то худшего для профессионального спортсмена действительно сложно представить.
Рёш:
Для меня допинг абсолютно невообразим. Я никогда бы не обманул моих коллег. И потом, постоянный страх, что всё выплывет наружу. Ещё раз: Я чист. Вечерняя газета:
То, что мы уже достаточно слышали в велоспорте. Вплоть до доказательства противоположного.
Рёш:
Немного извращённо, что мы здесь постоянно должны доказывать нашу невиновность.
Бек:
В последние две недели меня одну без предупреждения проверяли четыре раза. Я должна сообщать в НАДА (Национальное Анти-Допинговое Агентство), даже если я просто со своим мужем иду в итальянское кафе за угол.
Рёш:
Всё же не справедливо, что только мы, немцы, так педантичны. Мы же знаем, что происходит за Уралом. Я слышал, что, например, русские атлеты могут отмечаться просто по электронной почте.
Бек:
Мы теперь должны расписывать на три месяца вперёд, где точно мы будем находится. И если контролёры тебя там не найдут по какой-нибудь дурацкой ошибке, ты тот час же под подозрением. В СМИ это называют: уклонение от допинг-пробы. Вечерняя газета:
В этих обстоятельствах есть ли у Вас вообще ещё радость от Вашего вида спорта?
Бек:
Да. Единение в команде всё уравновешивает. В эстафете мы хоть полностью противоположные характеры, но мы понимаем друг друга действительно хорошо. Вечерняя газета:
Никаких конфликтов?
Бек:
Нет, это скорее есть у вас, мужчин.
Рёш:
Ты намекаешь на конфликт между Михаэлем Грайсом и немецким тренером Франком Ульрихом... Вечерняя газета:
Ваш коллега по команде Грайс упрекал Ульриха в устаревших методах тренировки.
Рёш:
Если бы Михи не был так успешен, то и резонанса бы это не получило. Оба определённо не станут лучшими друзьями. Но для успеха они притрутся друг к другу. Вечерняя газета:
Господин Рёш, что есть у норвежца Оле Эйнера Бьёрндалена, самого успешного биатлониста всех времён, чего нет у Вас?
Рёш:
На несколько медалей больше. Нет, серьёзно, нет никого в биатлоне, кто был бы так профессионален как он. Он знает только спорт. Ничего другого. Мы однажды летом обедали вместе в Леверкузене. И даже вне сезона он не позволил себе ни капли алкоголя. А на следующее утро в 7 часов он уже снова был в тренажёрном зале. Вечерняя газета:
Такая жизнь не для Вас?
Рёш:
Нет. Я тоже очень честолюбив. Но время от времени я хотел бы наслаждаться жизнью. напечатано 3-го января 2009
| 
